Текст книги Основы культурологии

8. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов / Под общ. ред. Е.С. Кубряковой. – М.: МГУ, 1996. – 245 с.

Kulturologia.Ru

Виталина Цымбалюк-Романовская смогла покорить сердце Армена Джигарханяна. Как утверждали злые языки, она попросту женила на себе известного актёра и руководите.

Культурология

Kulturologia.Ru

34-летняя шведская модель Ия Остергрен может похвастаться невероятно длинными ногами — их длина составляет 102 сантиметра. Когда-то, когда Ия была еще ребенком, ее часто дразнили, доводя до слез. И все из-за тех самых длинных ног.
>> kulturologia.ru/blogs/150318/38220/

34-летняя шведская модель Ия Остергрен может похвастаться невероятно длинными ногами — их длина составляет 102 сантиметра. Сейчас Ия счастливая мама, жена и спортсменка, в Инстаграме на е.

Культурология

Kulturologia.Ru

Как сложилась жизнь внучки Александра III: Скандальный брак, причастность к гибели Распутина и другие виражи судьбы Ирины Романовой
Когда племянница Николая II решила связать свою жизнь с Феликсом Юсуповым, свадьбу чуть было не отменили, так как до родни невесты дошли слухи об эпатажных выходках будущего жениха. Один из самых знатных и богатых молодых людей Российской империи в шутку разгуливал по улицам в женском платье, пугая достопочтенную публику. Сплетники намекали, что подобные «забавы» имели и более глубокие корни. Однако бракосочетание состоялась, и пятьдесят лет спустя семья Юсуповых отметила золотую свадьбу, правда, уже на чужбине. В истории имена этой пары навсегда остались

Текст книги “Основы культурологии”

Сегодня XXI век называют веком постмодернизма и постиндустриального общества. Люди, пережившие трагические события: две мировые войны, кровавые диктаторские режимы, порожденные коммунистической и фашистской идеологиями, стремятся к торжеству свободы и гуманистических ценностей. На этом пути человечество стало расширять взаимоотношения между различными странами, народами и их культурами.

До середины XX века исторические и культурологические процессы, стихийные или относительно упорядоченные, не были предметом пристального изучения. Восприятие этих процессов осуществлялось только с позиций этноцентризма, то есть только через призму своей собственной культуры. В связи с этим сложились этнокультурные стереотипы и предрассудки, на основе которых в конце XIX и в XX вв. возникли и получили развитие теории колониализма и идеологии воинствующего атеизма, коммунизма и фашизма, которые принесли неисчисляемые беды и страдания человечеству.

С cередины XX в. начало формироваться новое видение проблем межкультурного общения стран Запада и культур незападной ориентаций. Оно основывалось на преодолении или, по крайней мере, осуждении в общественных и политических кругах прежде всего демократических государств этих идеологий. Ранее всего это осознали США, а затем и страны Европы.

В 1946 г. правительство США создало Институт службы за границей, который возглавил известный американский лингвист Эдвард Холл. Институт объединил ученых разных специальностей: антропологов, социологов, психологов, филологов, лингвистов, этнографов, историков, философов и др. Они были призваны способствовать преодолению в общественном сознании народов указанных стереотипов и предрассудков.

Эд. Холл вместе с культурологом Д. Трегером в опубликованной ими книге «Культура и коммуникация. Модель и анализ» попытались отразить как теоретические, так и практические вопросы. Они пришли к выводу, что эксперты и специалисты, которым предстояло реализовывать программу Института службы за границей, должны, прежде всего, изучить и понять культуру народов тех стран, где им придется осуществлять свою деятельность. Впоследствии на этой основе Эд. Холл развил основные положения и идеи межкультурной коммуникации в своей книге «Немой язык», где показал тесную связь между культурой и межкультурной коммуникацией и пришел к выводу о необходимости обучения культуре. Он подчеркивал мысль: «Если культура изучаема, то она может быть и преподаваема»1 1
Holl Ed., Traeger D. Culture and Communication: A Model and Analisis // Explorations and Communications, 1954. Vol. 3. На русском языке см. перевод книги: Холл Эд. Немой язык (The Silent Language, 1959); Как понять иностранца без слов. М., 1995.

Таким образом, было предложено считать культуру и межкультурную коммуникацию предметом научных и учебных целей.

Культура как область научных исследований получила название культурологии с легкой руки известного американского культурантрополога Л. Уайта2 2
White L.A. The Social Organisation of Ethnological Theory. Huston, 1966, Idem. The Science of Culture. A Study of Man Civilization. New York, 1958; Essays of the Culture// In Honor of L.A. White. New York, 1960.

[Закрыть] . В США и в Европе культуру как предмет исследования и учебную дисциплину стали изучать такие науки как социология и культурная антропология. Межкультурная коммуникация как область изучения особенностей межэтнического и межкультурного общения до 70-х гг. имела сугубо практическое содержание, с 70-х гг. она как предмет исследования и учебная дисциплина была дополнена теоретическими обобщениями и приобрела форму университетского курса, став вместе с тем одним из направлений культурологии.

В Европе становление культурологии как науки о культуре и межкультурной коммуникации в качестве предмета исследования общения и учебной дисциплины происходило несколько позже, чем в США, и связано с созданием особенностей межэтнического, межкультурного и межконфессионального Европейского союза, открывшего границы для свободных перемещений людей, капиталов и товаров. Центром исследования культурологии в Европе стала Германия, до 1987 г. существовавшая как ФРГ. Покончив с нацизмом, она стала развиваться под влиянием США, в отличие от ГДР, созданной при активном участии СССР, как открытое, свободное независимое демократическое и миролюбивое государство.

После распада СССР в 1991 г. и прекращения существования Варшавского договора (действовал с 1955 г.) исчезла и ГДР. До конца 80-х годов она была важнейшим звеном тоталитарного коммунистического режима, созданного Советским Союзом, в Восточной и Юго-Восточной Европе. После исчезновения ГДР Земли Восточной Германии вошли в состав ФРГ и сегодня объединенная Германия является образцом демократического миролюбивого государства, в котором наследие реакционного расистского и агрессивного фашистского режима преодолено не только на экономическом и военнополитическом уровнях, но и на ментальном. Современная Германия не случайно стала центром исследования культурологии в Европе. Еще в XVII–XVIII вв. в Пруссии благодаря выдающимся немецким просветителям С. Пуфендорфу, Хр. Томазию, Г. В. Лейбницу, Г. Э. Лессингу и др. оформились принципы толерантности и веротерпимости, которые не смог уничтожить даже такой жестокий режим, как гитлеровский фашизм.

Вскоре после Нюрнбергского процесса в западных землях Германии, находившихся под контролем Англии, Франции и США, был создан Институт мира, поставивший своей задачей ликвидировать в Германии и в сознании немцев реакционное наследие расизма, антисемитизма, нацизма и агрессивности. Его специалистами стали бизнесмены, общественные деятели, люди, работавшие в области различных естественных и гуманитарных наук. Они занялись просветительской деятельностью, формируя в немецком народе, начиная с детского возраста, демократические, миролюбивые, гуманистические ценности. Германия успешно справилась с поставленными целями и вскоре после образования ФРГ была признана в Западной Европе центром культурологии и изучения культуры.

В России культура как предмет изучения и область научного исследования организационно оформилась в науку культурологию с 1995 г. Таким образом, наука культурология в современной России возникла только после ликвидации КПСС и отказа от марксизма-ленинизма как главной и единственной идеологии, обеспечивавшей существование тоталитарного коммунистического режима. Марксизм-ленинизм рассматривал культуру не более как область идеологической пропаганды, манипуляции. В начале 90-х гг. в России в области гуманитарных наук стал утверждаться цивилизационный подход к изучению историко-культурных процессов. Это дало возможность рассматривать культуру как самостоятельную область исследования, существующую и развивающуюся на основе собственных законов и выражающую общую тенденцию к интеграции научных знаний о культуре. Благодаря этому культурология в начале 90-х гг. приобрела статус учебной дисциплины, обязательной для изучения во всех вузах Российской Федерации.

Другой причиной, обусловившей возникновение культурологии как научной и учебной дисциплины, стала появившаяся в начале 90-х гг. потребность в изучении межкультурной коммуникации. В условиях распада СССР и перехода России на демократический путь развития возникли гораздо более широкие возможности общения с иностранцами, то есть с людьми, представляющими другие этносы и другие культуры. Возникло понятие миграции, когда люди других стран, народов и культур стали более свободно переезжать в нашу и в другие страны в целях работы, учебы и торговли. Стало все более очевидно, что успешные и эффективные контакты и взаимоотношения людей, представителей разных этносов, культур и религиозных конфессий невозможны без практических навыков в межкультурном и межконфессиональном общении.

Прежде чем перейти к выяснению основных вопросов культурологической науки, необходимо вспомнить платоновский миф о том, как Зевс, главный бог греческого пантеона, узнав, что человек и все живые существа совершенно беззащитны, решил наделить их всеми защитными качествами. Осуществить это он поручил Прометею, имя которого обозначает «предусмотрительный». У Прометея был брат Эпиметей, что значит «крепкий задним умом». По его просьбе Прометей перепоручил ему выполнение этой работы. Эпиметей раздал все защитные качества животным, а человек остался беззащитным. Тогда Прометей, желая защитить людей и не имея возможности обратиться за помощью к Зевсу, решил похитить на Олимпе огонь и передать его людям. Люди, получив огонь, сами стали в дальнейшем обустраивать свою жизнь. Миф Платона в аллегорической форме объясняет, что культура человеческого общества – это искусственно созданная людьми среда их обитания, в отличие от животного мира, который живет в естественной среде.

Человек в процессе развития и совершенствования культуры должен был постигать различные области знаний, благодаря которым он все больше понимал среду обитания и изменял ее. Таким образом, в рамках культурологии и развиваются как естественные, так и гуманитарные знания. Поэтому культурология и является междисциплинарной наукой. Вследствие этого культуру можно изучать и исследовать, опираясь на различные науки как естественные, так и гуманитарные. В культурологии можно выделить различные направления или культурологические науки.

Изберем культурно-историческое направление, в котором важнейшие проблемы культуры будут рассматриваться с точки зрения их исторического развития и сквозь призму античного культурного наследия, ибо в античном мире историки, философы и мыслители впервые стали интересоваться теми вопросами культуры общества, которые и сегодня волнуют все человечество. Важность античной культуры для изучения культуры вообще вполне объяснима. Ведь сколько важных направлений было обязано ее животворному потоку. Красочная и вместе с тем проникнутая рационализмом мифология, дидактическая философия и прагматическая история, изощренная в изображении человеческих коллизий и чувствований поэзия и драматургия, исполненное гражданского пафоса красноречие, политическая теория и социальная утопия – вот перечень лишь наиболее важных направлений культурного развития античного мира.

При внимательном осмыслении культурного развития современного общества следует помнить, что успех в развитии культурологической науки будет обеспечен, если творцы и носители современной культуры будут руководствоваться необходимостью развивать культурное творческое начало, укреплять агональное, то есть соревновательное, мышление, совершенствовать демократические институты и принципы управления, основывающиеся на приоритете частного права над публичным и на свободе личности, способствовать развитию в России федерализма и становления гражданского общества и правового государства.

Именно сочетание античного культурного наследия с изучением современных вопросов мировой культуры будет способствовать рождению нового взгляда на мир, пониманию ценности разных культур, их контакту и диалогу между собой, росту значения культуры для выживания и гармоничного развития человека.

Задачи курса основ культурологии заключаются в том, чтобы раскрыть понятие культуры и ее сущность; определить типы культуры и ее функции; показать значение культуры и ее влияние на сферы общественной жизни государственного управления.

2. Методологические принципы изучения основ культурологи

Как для любой науки, так и для основ культурологии необходимо охарактеризовать некоторые методологические особенности ее изучения. Прежде всего, важно выяснить связь культурологии с историей. Культура – результат творческой деятельности людей, которая развертывается на фоне конкретных исторических событий. Поэтому история и культура понятия не тождественные, но тесно связанные между собой.

Вместе с тем культура как искусственно созданная человеком среда обитания – более широкое понятие, чем история и поэтому культура имеет свои собственные законы развития.

Во-первых, формирование культурологических идей на конкретном этапе развития нельзя рассматривать как результат определенного исторического процесса. Это скорее совокупное следствие поисков на фоне исторических явлений учеными, мыслителями, писателями, поэтами и художниками решений, объясняющих отношение людей к природе, обществу, государству и к самим себе с учетом религиозных иррациональных и светских рационалистических представлений и взглядов.

Во-вторых, чтобы исследовать понятие культуры, ее становление и развитие, необходимо раскрыть религиозно-мифологические истоки представлений о культурном развитии общества и показать, как на этой основе выделились и параллельно развились и стали взаимодействовать религиозно-философские и светские рационалистические культурологические идеи и теории.

В-третьих, из двух существующих на сегодняшний день в отечественной науке методологических подходов к рассмотрению культурно-исторического развития человечества – формационного и цивилизационного – необходимо отдать предпочтение последнему и считать его более правильным и соответствующим современному состояyю и развитию гуманитарных и естественных наук.

Преимущество цивилизационного подхода познается в сравнении. Истоки формулировки формационного метода восходят к работам К. Маркса (серед. XIX в.), но окончательно он утвердился в Советском Союзе к 30-м гг. XX в. под воздействием работ Ленина. Сущность его заключается в иерархически последовательной смене общественно-экономических формаций: первобытнообщинной, рабовладельческой, феодальной капиталистической, коммунистической, состоящей из двух фаз: а) социализм и б) коммунизм.

Формационный метод представлял собой жесткую и строгую схему развития общества в строго определенном направлении от простого бесклассового менее прогрессивного общества к более усложняющемуся и прогрессивному, но построенному на эксплуатации угнетенного класса классом господствующим. Наконец, в капиталистической формации в результате борьбы пролетариата и буржуазии возникает пролетарская революция происходит переход к наиболее прогрессивной, коммунистической формации. Но окончательной победе коммунистической формации предшествует первая фаза, когда в результате установления диктатуры пролетариата строится социализм, после которого наступает коммунизм.

Главными недостатками этой нежизнеспособной схемы развития были насилие, схематизм, догматизм и фатализм. В этой схеме главное место занимал не человек как личность, а класс, в котором интересы личности подчинялись классовым интересам. Полная несостоятельность этого метода была доказана крахом и развалом Советского Союза в течение событий 1985–1991 гг.

Вместе с тем марксистско-ленинская теория общественных формаций в силу субъективных причин (возраст ученых, традиции, насаждавшиеся в течение 70 лет, сила привычки и т.д.) до конца не преодолена. Как подчеркнул член – корреспондент РАН Ахмет Искендеров, «в отчетных материалах, подготовленных к последнему общему собранию РАН в 1996 г., утверждалось, что цивилизационная модель в исторической науке призвана лишь расширить возможности формационного метода. Таким образом», заявлял Искендеров, «большинство историков, философов и социологов убеждены в том, что формационный метод является главным, хотя мировой науке давно уже ясны его ограниченные возможности»3 3
Искандеров А. Факты жизни и факты истории // Независимая газета от 30.10.1997 г.

С конца XIX в. развивалась и утверждалась теория нелинейного развития природы и общества во всех его формах проявления, в том числе и в области развития культуры. Это стало возможным благодаря тем открытиям, которые были сделаны новыми, возникшими с конца XIX в. науками (археологией, антропологией, палеозоологией и др.), становилось ясно, что в обществе и в природе не было постепенного линейного поступательного развития от простого к сложному, от менее прогрессивного к более прогрессивному. Само понятие прогресс исчерпало свое содержание.

Нельзя доказать, что какое-либо явление в социально – экономической, политической, нравственной и в других сферах жизни данного общества будет более прогрессивным, чем в обществах предыдущих.

И природа, и общество развиваются скачкообразно, причем движение идет не только вперед, но и назад, и не всегда движение вперед можно считать более прогрессивным, а движение назад регрессивным. Объяснить это какими-либо общебиологическими и общесоциологическими законами невозможно, ибо всегда в природе и обществе действует множество факторов и сил многовекторной направленности, среди которых нельзя выделить главные или второстепенные.

Поступки и деяния людей определяются не социально-экономическими факторами, как об этом постоянно твердила марксистско-ленинская философия и социология, а социально-психологическими мотивами. Психологи доказывали, что в поступках и деяниях людей обнаруживается тенденция к повторяемости. Это обусловлено как субъективными факторами, связанными со своеобразными психологическими кодами, которые генетически передаются из поколения в поколение, от цивилизации к цивилизации, так и естественно-историческими условиями развития природы и общества, когда как в обществе, так и по отношению к природе сходные с предшествующими процессы побуждали людей принимать и сходные решения. Ведь не случайно, древнегреческий историк Фукидид, еще в V в. до Р.Х. писал, что «если кто захочет исследовать достоверность прошлых и возможность будущих событий, которые могут повториться по свойству человеческой природы в том же или сходном виде, то для него будет достаточно, если этот автор сочтет его изыскания полезными» (Фукид. 1. 22.4). Поэтому в конце XIX в. в Европе наметился отказ от традиционного марксизма и стали развиваться социал-демократические и либеральные идеи, которые марксистско-ленинские философы и социологи назвали оппортунистическими и ревизионистскими. В Восточной Европе сначала в СССР, а после Второй мировой войны и в странах так называемого социалистического лагеря утвердились идеи догматического марксизма, которые более чем на 80 лет затормозили развитие научной мысли во всех отношениях, в том числе и в области истории и теории мировой культуры.

Цивилизационный подход можно представить в виде бесконечно раскручивающейся спирали. Преимущество цивилизационного подхода при изучении культуры и объяснении культурно-исторических процессов и явлений определяется тем, что:

– он руководствуется пониманием естественного нелинейного развития природы и общества в пространстве и во времени, которое не является линеарным;

– он освобождает личность от схематизма, догматизма и фатализма;

– он ставит в центр мироздания человека, рассматривая его одновременно как венец природы или Божественного промысла (ибо единого ответа на этот вечный вопрос пока нет) и вместе с тем как существо весьма противоречивое;

– цивилизационный подход, основывающийся на множественности факторов, оказывающих многообразное влияние на культурно-историческое и много-векторное развитие общества, открывает широкие возможности для многообразия его интерпретации.

Наряду с этим необходимо отметить и те методы, которые являются собственно культурологическими. Их можно объединить в несколько групп.

1. Генетический подход позволяет понять отдельные культурологические феномены с точки зрения их возникновения, развития и гибели.

2. Компаративный подход требует проводить сравнительно-исторический анализ различных культур или конкретных областей культуры в определенном временном интервале. При этом необходимо сравнивать сходные элементы разных культур, что дает возможность показать их специфику.

3. Системный подход рассматривает культуру как целостное образование, состоящее из множества взаимосвязанных элементов, находящихся в отношениях иерархического соподчинения. Этот подход ориентирован на изучение материальных и духовных ценностей культуры. Он позволяет также сопоставлять культуру с другими социальными явлениями и понять ее как одну из важнейших сторон жизни общества.

4. Структурно-функциональный подход позволяет вычленить все структурные элементы и все сферы культуры. Кроме того, он позволяет выяснить роль этих элементов в культуре и то, как они связаны с выполнением основной ее задачи – обеспечение специфически человеческого способа жизни и удовлетворения всех его потребностей.

5. Социологический подход изучает культуру и ее феномены с точки зрения их конкретной целесообразности для тех или иных социальных слоев или групп населения.

6. Деятельностный подход позволяет рассматривать культуру как творческую человеческую деятельность. В этом случае становятся возможными изучение духовного саморазвития человека и объективная оценка его творчества, позитивно влияющего на духовное развитие самого общества.

7. Аксиологический подход связан с изучением культуры, представляющей совокупность ценностей, понимаемых как идеалы, к достижению которых стремится данное общество. Этот подход предусматривает, что в обществе, в котором существует приоритет частного права над публичным, все культурные ценности существуют лишь по отношению к человеку, его потребностям и интересам. Их удовлетворение гарантирует спокойное и бесконфликтное развитие общества.

8. Семиотический подход исходит из понимания культуры как текста или символической системы, состоящей из подсистем материальной или духовной культуры, каждая из которых понимается как упорядоченный набор знаков и символов, имеющих определенное содержание – текст, который и должен быть прочитан исследователем.

9. Герменевтический подход характерен для большинства гуманитарных наук и отражает не столько знание о каком-либо культурном феномене, сколько его понимание и толкование, а также умение отличать его от других культурологических феноменов.

10. Биосферный и тесно связанный с ним эколого-культурный подходы, позволяющие характеризовать глобальные проблемы культуры в тесном соответствии с теориями ноосферы (В. И. Вернадского и П. Тейяра де Шардена) и гомосферы (Д. С. Лихачева)4 4
Вернадский В. И. Биосфера и ноосфера. М., 1989; Его же. Новое вещество и биосфера. М., 1994; Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М., 1987; Его же. Божественная среда. М., 1994; Лихачев Д. С. Земля родная. М., 1983; Его же. Раздумья. М., 1991, особ. с. 201-202; Его же. Очерки по философии художественного творчества. СПб., 1996.

11. Просветительский подход исходит из представления о культуре как о самостоятельной сфере духовной деятельности, имеющей решающее значение для общества. Благодаря этому подходу культура рассматривается как духовное богатство общества. Через культуру человек преодолевает свою природную ограниченность, осознает свое единство с природой, обществом, другими людьми, с прошлым и будущим.

Страницы книги >> 1 2 3 4 5 | Следующая

Данное произведение размещено по согласованию с ООО “ЛитРес” (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Лингвокультурология как самостоятельное направление лингвистики Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Малхазова М.И.

Статья уделяет большое внимание понятию лингвокультурология , исследует неразрывную взаимосвязь ряда наук. Лингвокультурология анализирует мыслительные, культурные и психические особенности представителей разных этносов, что позволяет выявить особенности их культурных ценностей, специфику концептов материального и внутреннего мира человека. Особое внимание акцентируется на понятиях « концепт » и « концептосфера »; через концепт у человека возникает образ родного языка, создается его тезаурус, а через концептосферу человек реализует себя как языковую личность.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Похожие темы научных работ по языкознанию и литературоведению , автор научной работы — Малхазова М.И.

Понятие концепта в лингвокультурологии: история развития, структура, классификация
Информационный потенциал языкового концепта
Теория концепта и концептуальное пространство
Базовые понятия лингвокультурологического анализа
«Концептосфера культуры» как базисная единица метаязыка лингвокультурологии
i Не можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Лингвокультурология как самостоятельное направление лингвистики»

ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЯ КАК САМОСТОЯТЕЛЬНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ ЛИНГВИСТИКИ

Московский государственный областной университет, г. Москва

Статья уделяет большое внимание понятию лингвокультурология, исследует неразрывную взаимосвязь ряда наук. Лингвокультурология анализирует мыслительные, культурные и психические особенности представителей разных этносов, что позволяет выявить особенности их культурных ценностей, специфику концептов материального и внутреннего мира человека. Особое внимание акцентируется на понятиях «концепт» и «концептосфера»; через концепт у человека возникает образ родного языка, создается его тезаурус, а через концептосферу человек реализует себя как языковую личность.

Ключевые слова лингвокультурология, значение, языковое сознание, концепт, концептосфера.

Проблема взаимоотношения языка и культуры появилась в трудах как отечественных, так и зарубежных лингвистов несколько сотен лет назад и является актуальной по настоящее время. С развитием семасиологических и ономасиологических теорий язык стал пониматься как средство, при помощи которого представляется возможным исследование стоящих за ним ментальных структур.

Винокур Г.О. отмечал, что всякий языковед, изучающий язык данной культуры, тем самым становится исследователем той культуры, к продуктам которой принадлежит избранный им язык [5, с. 211].

По мнению Н.И. Толстого, лингвокультурология появилась еще в начале XIX века. Это направление успешно разрабатывалось братьями Гримм, создателями всемирно известной мифологической школы, нашедшей свое продолжение в России в 60-70-х годах XIX века в трудах А.Н. Афанасьева, Ф.И. Буслаева, А.А. Потебни. Столетие спустя появилась австрийская школа под названием «Wörter und Sachen», направив исследователей проблемы «языка и культуры» по пути конкретного изучения составных элементов -«атомов» лингвокультуры, продемонстрировав важность культурологического подхода во многих областях языкознания, прежде всего, в лексикологии и этимологии [1, с. 17].

Язык является источником народной культуры, психологии и философии, колыбелью истории народа и его духа. На понимании неразрывности и

* Ассистент кафедры Переводоведения и когнитивной лингвистики, кандидат филологических наук.

единства языка и культуры основывалась в 30-40-х годах прошлого века известная гипотеза Сэпира-Уорфа. Но активное и конструктивное свойство языка и его способность воздействовать на формирование народной культуры, психологии и творчества обнаружили и распознали еще в XVIII веке и в начале XIX века И.Г. Гердер и В. фон Гумбольдт. Их идеи нашли свое отражение во многих славянских странах, в том числе и в России.

Объектом лингвокультурологии является языковая (дискурсивная) функция языка, рассматриваемая с точки зрения ценностно-смыслового содержания. Такое определение объекта лингвокультурологии восходит к гум-больдтовской концепции, согласно которой язык активно участвует во всех важнейших сферах культурно-дискурсивной жизни: в восприятии и понимании действительности. «Язык, в соответствии с рассматриваемой концепцией, есть универсальная форма первичной концептуализации мира, выразитель и хранитель бессознательного стихийного знания о мире, историческая память о социально значимых событиях в человеческой жизни. Язык -зеркало культуры, отображающее лики прошедших культур, интуиции и категории миропредставлений» [14, с. 30].

Толстой Н.И. говорил о том, что отношения между культурой и языком могут рассматриваться как отношения целого и его части. Язык может рассматриваться как компонент культуры или орудие культуры, что не является взаимозаменяемыми понятиями, особенно когда речь идет о литературном языке и языке фольклора. В то же время язык по отношению к культуре в целом автономен. Его можно рассматривать отдельно от культуры или в сравнении с культурой как с равнозначным и равноправным феноменом.

Сравнение культуры и языка вообще и в особенности конкретной национальной культуры и конкретного языка обнаруживает некий изоморфизм их структур в функциональном и внутрииерархическом плане [1, с. 18]. Подобно тому, как различают литературный язык и диалекты, выделяя при этом еще и просторечие, а в некоторых случаях и арго, в каждой этнокультуре Н.И. Толстой различал четыре вида культуры:

– культуру образованного слоя, «книжную», или элитарную;

– культуру народную, крестьянскую;

– культуру промежуточную, соответствующую просторечию, которую обычно называют «культурой для народа», или «третьей культурой;

– традиционно-профессиональную субкультуру (пастушескую, пчеловодческую, гончарную, торгово-ремесленную).

Несколько изменив порядок перечисленных языковых и культурных слоев, ученый выстраивает два параллельных ряда:

– литературный язык – элитарная культура;

– просторечие – «третья культура»;

– наречия, говоры – народная культура;

– арго – традиционно-профессиональная культура.

Для обоих рядов может быть применен один и тот же набор различительных признаков:

1) нормированность – ненормированность;

2) наддиалектность (надтерриториальность) – диалектность (территориальная расчлененность);

3) открытость – закрытость (сферы, системы);

4) стабильность – нестабильность [1, с. 18-19].

Следует отметить, что вышеупомянутую информацию следует скорее относить к предыстории науки о взаимодействии языка и культуры. Первые упоминания о лингвокультурологии как научной дисциплине содержатся в работах Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, М.М. Покровского и Г.В. Степанова.

Лингвокультурология как научная дисциплина появилась во второй половине ХХ в. Если культурология исследует самосознание человека по отношению к природе, обществу, истории, искусству и другим сферам его социального и культурного бытия, а языкознание рассматривает мировоззрение, которое отображается и фиксируется в языке в виде ментальных моделей языковой картины мира, то лингвокультурология имеет своим предметом и язык и культуру, находящиеся в диалоге, взаимодействии.

Лингвокультурология – это отрасль лингвистики, возникшая на стыке лингвистики и культурологии и исследующая проявления культуры народа, которые отразились и закрепились в языке. С ней тесно связана этнолингвистика и социолингвистика.

За последнее время появляется большое количество фундаментальных работ, в которых выстроен методологический аппарат данной науки, представлены уникальные методы описания языкового материала, сделаны важные теоретические обобщения в ходе анализа языковых фактов. Тем не менее, не смотря на все ценности данных исследований, лингвокультурология все еще находится в стадии своего проектирования и становления, нуждается в уточнении своего категориально-теоретического аппарата.

Термин «лингвокультурология» появился в связи с работами ученых фразеологической школы, возглавляемой В.Н. Телия, работами А.Д. Арутюновой, В.В. Воробьева, В.А. Масловой, Ю.С. Степанова, В.М. Шаклеина, и др. Это парадигма научных исследований рубежа веков, культивирующая знания интегрированного типа, принцип антропоцентризма при изучении явлений действительности.

Еще с XIX века проблема взаимодействия языка и культуры постоянно находится в центре внимания лингвистов, философов и культурологов, опирающихся на антропоцентрические принципы познания и описания мира.

В эпицентре лингвокультурологии конца XX века находится не только язык, но и дискурс, где разными языковыми и дискурсивными единицами представлен соответствующий образ мира. Особенно рельефно эта точка зрения обосновывается в работах В.Н. Телия. Согласно ее концепции, лин-

гвокультурология изучает живые коммуникативные процессы в их синхронной связи с этническим менталитетом, действующим в данную культурную эпоху. При таком понимании задач лингвокультурологии предметом ее исследования становится «археология культуры».

Лингвистические «раскопки» культурно-исторических слоев здесь осуществляются с помощью таких категорий, как национальная картина (образ, модель) мира, языковое (этнокультурное) сознание и ментальность (менталитет) народа. Следует отметить, что данные категории не являются синонимами: каждая из них имеет свое содержательное лицо. Однако все эти категории объединяет так называемый национальный (этнический) компонент [1, с. 19].

По словам И.А. Ильина, законом человеческой природы и культуры является то, что «все великое может быть сказано человеком или народом только по-своему и все гениальное родится именно в лоне национального опыта, духа и уклада». Утрачивая связь с этнолингвокультурой, человек теряет доступ к глубочайшим колодцам духа и к священным огням жизни, которые всегда национальны: «в них заложены и живут целые века всенародного труда, страдания, борьбы, созерцания, молитвы и мысли» [7, с. 236].

Ильин И.А. говорит о том, что национальность человека создается не сознательно, а «укладом его инстинкта и его творческого акта, укладом его бессознательного. » [7, с. 237]. Это суждение ученого особенно существенно и органично для лингвокультуры. Присмотревшись к тому, как верует человек, какую молитву и как читает, как и в каких речевых образах проявляются его доброта, геройство, чувство чести и долга; как он поет, читает стихи, можно определить, сыном какой нации он является. Все это зависит не столько от сознательного поведения человека, сколько от его духовного уклада, проявляющегося бессознательно [1, с. 20].

Объяснение самобытности этнокультуры, с точки зрения лингвокульту-рологии, следует искать в словах, которыми фиксируются образы познаваемых предметов и явлений, так как именно слово вырастает из действия и несет в себе его скрытую энергию (потенциальную модель культурного действия). С помощью культурно маркированного слова задается та система координат, в которой человек живет, в которой формируется образ мира как основополагающий элемент этнокультуры [11, с. 221]. «Назвать» – значит приписать определенное значение, а приписать определенное значение – значит понять, включить в свое сознание. За словом в его звуковой или графической материальности стоит фрагмент живого образа из мира конкретной этнокуль-туры. Системность же значений есть отражение системности самой культуры, той структуры образа мира, которая в ней сформирована [1, с. 21].

Взаимосвязь лингвокультурологии и когнитивной лингвистики открывает один из самых сокровенных уголков культуры – языковое сознание, без которого невозможно полноценное овладение языком.

Через исследование основной единицы языка – значения происходит постижение семантического пространства языка. В лингвокультурологии такое постижение семантического пространства подчиняется выявлению и структурированию концептосферы. В свою очередь, для структуризации концептосферы необходимо провести анализ основной единицы концептосферы – концепта, который, по ряду параметров, отличается от понятия.

Термины «понятие» и «концепт» являются однопорядковыми, сравнимыми, но не равнозначными. Если понятие – это совокупность познанных существенных признаков объекта, то концепт – ментальное национально-специфическое образование, планом содержания которого является вся совокупность знаний о данном объекте, а планом выражения – совокупность языковых средств. Концепты являются наиболее сложными обыденными (житейскими) понятиями, являющимися важными элементами соответствующей концептосферы языка и этнокультуры.

Впервые термин «концепт» был употреблен в отечественной лингвистике в начале XX века. Аскольдов С.А. в статье «Концепт и слово» дает этому понятию следующее определение: «Концепт есть мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода» [2, с. 269]. Однако в то время данный термин, как и само понятие, остались невостребованными. Активное употребление этого термина в отечественной лингвистической литературе стало фиксироваться в 80-е гг. XX века, что было связано с появлением англоязычных работ по когнитивной лингвистике. Первоначально термин «концепт» употреблялся как синоним терминов «понятие», «значение», «смысл». И только к концу XX века «концепт», обретая свое собственное содержание, начинает отграничиваться от смежных с ним терминов [15, с. 47-48].

Несмотря на то, что понятие «концепт» давно введено в научный оборот и признается одним из ключевых понятий когнитивной науки, вопрос об его природе и содержании остается дискуссионным. В настоящее время по-прежнему нет однозначного определения данного термина. Каждый исследователь понимает его по-своему и вкладывает в этот термин свое содержание.

Кубрякова Е.С. определяет концепт как некий «квант» знания, «оперативную содержательную единицу памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике» [8, с. 90]. По ее словам, концепты – это посредники между словами и экстралингвистической действительностью, и самые важные из них кодируются именно в языке. Существуют некие общечеловеческие концепты, но в зависимости от собственно лингвистических, прагматических и культурологических факторов они по-разному группируются и по-разному вербализуются в разных языках.

Степанов Ю.С. говорит о том, что концепт – явление того же порядка, что и понятие, но «в отличие от понятий в собственном смысле термина (та-

ких, скажем, как «постановление», «юридический акт», «текст закона» и т.п.), концепты не только мыслятся, они переживаются. Они – предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений». Концепт – это «”пучок” представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний, который сопровождает слово» [16, с. 43]. Таким образом, понятие формируется на логической основе, отражает общие, существенные признаки предмета или явления действительности и соответствует научному знанию. Концепт же включает данные ментальной обработки любого опыта (сенсорного, коммуникативного, культурного и т.п.) и соответствует прежде всего обыденному сознанию.

Нелюбин Л.Л. говорит о том, что концепт следует рассматривать как «содержание понятия», как смысл слова, который не только мыслится, но и переживается [13, с. 159, 91].

Вслед за В.А. Масловой, понятие, по сравнению с концептом, имеет более простую структуру. Понятие – это совокупность существенных и необходимых признаков объекта, в то время как концепт включает всю совокупность знаний об объекте, в том числе и несущественные его признаки. Главное отличие концепта от понятия по мнению ученого является то, что «концепт окружен эмоциональным, экспрессивным и оценочным ореолом» [12, с. 28].

С точки зрения Н.Н. Болдырева, понятие отражает наиболее общие, существенные признаки предмета или явления, а концепт может отражать один или несколько любых, не обязательно существенных признаков объекта. Болдырев Н.Н. определяет понятие как «рациональный, логически осмысленный концепт», как результат теоретического познания, а концепт как результат обыденного сознания. Таким образом, по порядку формирования понятие оказывается вторичным по отношению к концепту [3, с. 24].

Чернейко Л.О. дает следующее определение концепта: «Концепт включает понятие, но не исчерпывается им, а охватывает все содержание слова -и денотативное, и коннотативное, отражающее представления носителей данной культуры о характере явления, стоящего за словом, взятым в многообразии его ассоциативных связей» [17, с. 75]. Представления же человека о каком-либо явлении формируются на основе знаний, которые, если разделить их по источнику получения, сводятся к трем основным видам: знание по опыту (эмпирическое), знание по доверию авторитету (человеку, книге, то есть тексту) и знание по мнению (доксальное) [17, с. 75].

Лихачев Д.С. говорит о том, что концепт является универсалией человеческого сознания и подчеркивает, что «многократное обращение к нему способствует формированию ассоциативного поля, границы которого в сознании субъекта определяется «культурной памятью», причастностью к духовной традиции» [9, с. 10]. Ученый отмечает, что концептосфера какого-либо языка – это в сущности концептосфера его культуры.

Вежбицкая А. также подчеркивает наличие национально-культурной специфики в содержании концептов и определяет концепт как объект из мира

«Идеальное», имеющий имя и отражающий определенные культурно обусловленные представления человека о мире «Действительность» [4, с. 26].

Такие ученые как: Н.Д. Арутюнова (1991), Л.Г. Бабенко (2000, 2004), С.Г. Воркачев (2001), В.И. Карасик, Г.Г.Слышкин (2001), В.А. Маслова (2001), А.Д. Шмелев (2000) и другие также пишут о присутствии культурно-этнического компонента в содержании концепта.

Таким образом, несмотря на большое количество толкований понятия «концепт», точки зрения ученых совпадают или хотя бы пересекаются. Отмечается «идеальная», ментальная природа концепта; подчеркивается его национально-культурная обусловленность; считается, что концепт репрезентируется в языке. Своеобразную летопись современных исследований концептов представляет «Антология концептов» под редакцией В.И. Кара-сика и И.А. Стернина.

Лингвокультурология, согласно В.В. Воробьеву, представляет собой комплексную научную дисциплину синтезирующего типа, изучающую взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка [6, с. 36].

Кошарная С.А. определяет лингвокультурологию как научную дисциплину, изучающую процесс осмысления и отражения в национальном языке элементов материальной и духовной культуры народа [10, с. 24].

В современной русистике сложилось следующее определение лингво-культурологии: лингвокультурология – это научная дисциплина, изучающая процессы и результаты воплощения материальной и духовной культуры в живой язык, взаимодействие языка и культуры. Лингвокультурология является частью этнолингвистики. Специфика лингвокультурологии заключается в том, что она рассматривает взаимоотношения языка и культуры в синхронной перспективе, охватывает не только безэквивалентные единицы.

Таким образом, лингвокультурология, возникшая на «пересечении» ряда смежных наук, таких как: культурология, лингвострановедение, этнолингвистика, социолингвистика, тесно взаимодействует с ними, но имеет по сравнению с ними свою специфику и свой особый, «интегративный» аспект изучения проблемы «язык и культура». Лингвокультурология – комплексная научная дисциплина синтезирующего типа, изучающая взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающая этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и внеязыко-вого (культурного) содержания при помощи системных методов и с ориентацией на современные приоритеты и культурные установления (система норм и общечеловеческих ценностей) [6, с. 37].

Лингвокультурология является новой исследовательской парадигмой процесса научно-культурной мысли о языке и культуре. Она не только расширяет диапазон исследовательской идеи, но и позволяет глубже и многограннее осознавать ее возможности.

Лингвострановедение в этой связи можно рассматривать как практическую реализацию лингвокультурологии в процессе преподавания родного языка иностранцам, то есть как ее прикладной аспект.

Некоторые методологические проблемы, исследуемые в рамках лингво-страноведения таких ученых как: Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров [1980, 1983, 1990], Г.Д. Томахин [1984], М.Д. Зиновьев [1995], Ю.Е. Прохоров [1996] и др. являются по своей сути и содержанию лингвокультурологическими.

Таким образом, термин «лингвокультурология» представляется более широким, так как наряду с проблемой описания культуры и языка в процессе его функционирования он предполагает включение и эмпирических исследований этих явлений.

1. Алефиренко Н.Ф. Лингвокультурология. Ценностно-смысловое пространство языка. – М.: Флинта: Наука, 2010. – 214 с.

2. Аскольдов С.А. Концепт и слово. Русская словесность: От теории словесности к структуре текста: Антология / Под общей ред. В. П. Нерозна-ка. – М.: Академия,1997. – С. 269.

3. Болдырев Н.Н. О метаязыке когнитивной лингвистики: концепт как единица знания // Когнитивные исследования языка / гл. ред. серии Е.С. Куб-рякова, отв. ред. вып. В.З.Демьянков; М-во обр. и науки РФ, Рос. акад. наук, Ин-т языкознания РАН, Тамб. гос. ун-т им. Г.Р. Державина, Рос. ассоц. лин-гвистов-когнитологов. – М.: Ин-т языкознания РАН; Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2008. – 561с.

4. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. – М.: Языки славянской культуры, 1996. – 272 с.

5. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. – М.: Учпедгиз, 1959. – 492 с.

6. Воробьев В.В. Лингвокультурология. – М.: РУДН, 2006. – 331 с.

7. Ильин И.А. Путь духовного обновления // Путь к очевидности. – М.: Букинист, 1993. – 431 с.

8. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов / Под общ. ред. Е.С. Кубряковой. – М.: МГУ, 1996. – 245 с.

9. Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка / Д.С. Лихачёв // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. – М.: Academia, 1993. – 658 с.

10. Кошарная С.А. Лингвокультурологическая реконструкция мифологического комплекса человек – природа в русской языковой картине мира. автореф. дисс. . док. филол. наук. – Белгород, 2002. – 46 с.

11. Лурье С.В. Историческая этнология. – М.: Аспект Пресс, 1997. – 448 с.

12. Маслова В.А. Введение в когнитивную лингвистику: уч. пособие. -М.: Флинта: Наука, 2004. – 296 с.

13. Нелюбин Л.Л. Толковый переводоведческий словарь. – М.: Флинта: Наука, 2003. – 320 с.

14. Постовалова В. И. Лингвокультурология в свете антропоцентрической парадигмы (к проблеме оснований и границ современной фразеологии) // Фразеология в контексте культуры. – 1999. – С. 30.

15. Рудакова А.В. Когнитология и когнитивная лингвистика. – Воронеж: ВГАУ 2002. – 80 с.

16. Степанов Ю.С. Концепты. Тонкая пленка цивилизации. – М.: Языки славянских культур, 2001. – 278 с.

17. Чернейко Л.О. Лингвофилософский анализ абстрактного имени / Л.О. Чернейко. – М.: Моск. ун-т, 1995. – 320 с.