Откройте для себя район Нимман в Чиангмае

Местные жители очень дружелюбны и гостеприимны к посетителям. Шеф-повара (создатели знаменитых кулинарных школ) создают удивительные блюда для местных ресторанов. Изысканные изделия ручной работы продаются в магазинах и лавках по всему городу. Одним из кварталов Чиангмая, знаменитым своими ресторанами, магазинами, галереями и кафе, является улица Нимманхамин (Nimmanhaemin Road), также известный как Нимман или Кофейная улица. В этом торговом районе есть антикварные лавки и художественные галереи, магазины одежды, ремесленных изделий и шёлка.

Карпов высказался о возможной нечестной победе Ниманна над Карлсеном

12-й чемпион мира по шахматам Анатолий Карпов высказался о том, что американского шахматиста Ханса Ниманна подозревают в нечестной победе над чемпионом мира Магнусом Карлсеном.

«Вчера вечером я посмотрел партию, должен сказать, что Карлсен играл из рук вон плохо. Слышал комментарии о том, что он не смог выйти из дебюта и шансов у него не было, но это неправда. Все версии о нечестной победе я отвергаю. Конечно, мы не можем утверждать, что Ниманн точно не пользовался подсказками, но Карлсен на удивление так плохо разыграл дебют белыми, что автоматом попал в худшую позицию. А дальше он показал странную неспособность справляться со сложной ситуацией, которая возникла на доске», — приводит слова Карпова ТАСС.

Карлсен не стал доигрывать этап Grand Chess Tour в американском Сент-Луисе после поражения от Ниманна в третьем туре турнира. Решение сняться с турнира норвежец сопроводил публикацией интервью футбольного тренера Жозе Моуринью, в котором тот отказывается озвучивать свои мысли, поскольку это грозит ему «большими неприятностями».

Откройте для себя район Нимман в Чиангмае

Чиангмай недаром называют «розой севера»: этот город знаменит своими древнейшими ватами и храмами, базарами и рынками, бурной ночной жизнью. Только в последнее время туристы узнают то, что тайцам было известно давным-давно: именно Чиангмай является одним из популярнейших направлений для отдыха в Таиланде. Чиангмай – это второй по размеру тайский город, в нём проживает примерно 200 тысяч жителей. Многие коренные жители Таиланда проводят здесь свой отпуск, а значит, и туристам стоит обратить внимание на этот удивительный город.

Вот некоторые известные развлечения в Чиангмае:

• Слоновьи лагеря
• Королевство тигров
• Фермы бабочек и орхидей
• Субботние и воскресные рынки
• Ночные базары
• Буддийские храмы
• Ночные сафари
• Старый город Чиангмай

Местные жители очень дружелюбны и гостеприимны к посетителям. Шеф-повара (создатели знаменитых кулинарных школ) создают удивительные блюда для местных ресторанов. Изысканные изделия ручной работы продаются в магазинах и лавках по всему городу. Одним из кварталов Чиангмая, знаменитым своими ресторанами, магазинами, галереями и кафе, является улица Нимманхамин (Nimmanhaemin Road), также известный как Нимман или Кофейная улица. В этом торговом районе есть антикварные лавки и художественные галереи, магазины одежды, ремесленных изделий и шёлка.

Нимманхамин (Нимман)

Хотя в районе Нимманхамин не так много достопримечательностей, как в Старом городе Чиангмая, здесь также есть потрясающие места для визитов и туры.

Зоопарк Чиангмая

Многие люди не любят зоопарки из-за тесных клеток, в которых содержатся животные. Но зоопарк Чиангмая совсем не такой. Он расположен у подножия гор Дойсутхеп на территории 200 акров и населён более чем 400 различных видов животных. В зоопарке особое внимание уделяется воспитанию и сохранению животных видов, а также обеспечению им естественной среды обитания.

Галерея минимализма (the Minimal gallery)

Эта галерея – одно из самых необычных мест, которые можно найти. На первом этаже расположены художественные выставки и мини-бар, так что посетители могут потягивать любимый напиток во время просмотра экспонатов. На верхнем этаже галереи расположена академия и студия для местных художников. Для новых выставок проводятся вечерние мероприятия.

Университет Чиангмая

Обычно территории университетов не представляют интереса для туристов, но Университет Чиангмая – это исключение из правил. На кампусе расположены экзотические сады, искусственное озеро и здания в традиционном тайском стиле. Здесь можно арендовать велосипед и прокатиться по территории в своё удовольствие.

Дендрарий Хуай Кео (Huay Kaew)

Во время визита в Университет Чиангмая, не забудьте посетить дендрарий Хуай Кео. Это спокойное и зелёное пространство наполнено сотнями экзотических тропических деревьев. Пышные цветы расцветают в тени гор, а водопады журчат по прохладным камням. Дендрарий открыт каждый день с 9.00 утра.

Ват Умонг (Wat Umong)

Этот семисотлетний лесной храм, окружённый тропическими садами, точно стоит посетить. В спокойном пруду неподалёку можно покормить черепах и рыбок, а древние туннели под храмом ведут свою историю от XIII и XIV веков.

Ват Суан Док (Wat Suan Dok)

Ват Суан Док является одним из самых впечатляющих храмов Чиангмая. И хотя он находится не совсем на улице Нимманхамин, недолгая прогулка стоит того, чтобы посмотреть на него. Чтобы добраться до храма, вам нужно идти от южного окончания Ниммана до Сутхэп-роуд. Золотая ступа храма поднимается высоко над пышными кронами деревьев. В пагоде четырнадцатого века хранятся реликвии Будды.

Шопинг на улице Нимманхамин

В то время как многие туристы посещают лавки местных ремесленников в Чиангмае, в районе Нимман есть также множество трендовых бутиков и торговых центров с большим количеством развлечений. Этот квартал предлагает самый современный выбор для шопинга для молодёжи и студентов. Вот лучшие торговые центры на Нимман-роуд.

The Gerald Collection предлагает огромное разнообразие мебели ручной работы, созданной на фабрике недалеко от Чиангмая. Здесь вы можете подобрать модные лампы, декор и аксессуары, которые легко поместятся в багаж для транспортировки домой после отпуска. Магазин находится на Нимман-роуд, Сутхеп, район Муанг (Muang District).

Kad Na Mor – это студенческий вечерний рынок рядом с Университетом Чиангмая. Этот маркет главным образом ориентирован на продуктовые лавки, в которых продаются японские и тайские продукты. Также обычно здесь можно купить одежду, обувь, косметику и аксессуары по низким ценам. Рынок находится напротив главного входа в Университет Чиангмая на Хуай Кео роуд (Huay Kaew Road).

Kantary Terrace – это один новейших торговых центров в Чиангмае на каждый день, который включает бары, рестораны, и Cafe Kantary наряду с высококлассными магазинами. Этот торговый центр меньше, чем многие другие, но именно он идеален для поиска оригинальной одежды местных лейблов. Разнообразие стилей и цен тоже не может не радовать.

Nimman Promenade – это череда небольших независимых магазинчиков на каждой стороне улицы или в переулках, прилегающих к Нимман-роуд. В них вы можете найти модные вещи и аксессуары. Некоторые лавочки предлагают аутентичные хэндмейд-изделия. Nimman Promenade располагается на Nimman Soi 4.

Maya Lifestyle Shopping Centre – это современный и модный ТЦ, который дал вторую жизнь торговому району на Нимман-роуд. Этот комплекс предлагает широкий ассортимент одежды и аксессуаров местных и зарубежных дизайнеров, а также разнообразный досуг и развлечения. На шести этажах этого современного центра расположились бутики и места для отдыха. Четвертый этаж представляет собой ресторанный дворик с кафе, пекарнями и сетевыми заведениями.

Пятый этаж предназначен для семейного отдыха: здесь есть игровые зоны и караоке центры, кинотеатр с несколькими залами (в том числе аттракцион 7D Galaxy Zone). На верхнем уровне ТЦ расположена смотровая площадка и Myst Rooftop Bar. Именно из него открывается захватывающий вид на закат и горные цепи Чиангмая. Myst – это любимое место встреч как тайцев, так и иностранцев, все сотрудники прекрасно говорят по-английски. Фирменные коктейли можно заказать как в бокале, так и в целом ведёрке: они потрясающе вкусные.

Уличные рестораны на Нимманхамин

Большинство самых привлекательных для туристов ресторанов, баров и кафе расположены на Нимманхамин-роуд или Кофейной улице. Её окрестности знамениты огромным выбором мест, где можно пообедать или выпить коктейль с друзьями, поэтому здесь будет удовлетворён самый взыскательный вкус.

Khun Nai Dern Sai – ресторан в деревенском стиле, который сервирует традиционную тайскую кухню и кухню в западном стиле. Загляните сюда, чтобы оказаться в ретро-атмосфере и увидеть искусную винтажную обстановку или отдохните в местном саду. Меню представлено на тайском и английском языках, выбор блюд широк, а цены весьма разумны.
Little Lanna – один из новейших ресторанов с тайской и фьюжн-кухней в японском стиле. Многие блюда здесь являются традиционными северными тайскими, а их стоимость невысока. Из напитков в Little Lanna вам предложат вино, пиво, коктейли и безалкогольные напитки.

Pasta Cafe находится в самом настоящем причудливом бунгало. Все шеф-повара прошли обучение в ведущих кулинарных школах Бангкока, поэтому еда просто потрясающа. Кухня открытая, и вы можете собственными глазами наблюдать приготовление своего блюда. Особо рекомендуем попробовать пасту пенне аль аррабиата и салат Цезарь.
Cafe de Nimman представляет собой ресторан и кафе на вынос в одном помещении и располагается в считаных шагах от Нимман-роуд. Дизайн очень искусен, а часть ресторана находится под открытым небом, поэтому это место будет приятно посетить большой компанией или целой семьёй. В обширном меню есть большой выбор блюд из рыбы, жаркого и риса. Cafe de Nimman открыто до десяти вечера.

At Nine Nimman – отличное место для людей, чтобы насладиться недорогими напитками. Этот высококлассный ресторан-бар находится прямо на главной дороге. Здесь вам будет предложено огромное разнообразие традиционных блюд и закусок в стиле паба. А непринуждённая и лёгкая атмосфера сделает это место лучшим для встреч с друзьями.

ITALICS – итальянский ресторан, который расположен в бутике-отеле Akyra Manor Hotel, расположенном совсем рядом со Старым городом Чиангмай. Другой ресторан от этих же владельцев был открыт весной 2015 года в Бангкоке. Шеф-повар Джеймс Нобл, удостоенный звезды Мишлен, реализует в заведении Чиангмая концепцию воплощения тайских ингредиентов в итальянской кухне.

Культура уличных кафе на Нимманхамин

Улица Нимманхамин заслуживает своего прозвища Кофейная улица. Культура кофе здесь так же распространена, как и в Сиэттле, ведь кофейные зёрна выращивают неподалёку. В Чиангмае расположились четыре университета, и культура уличных кафе здесь началась именно с проекта студентов архитектурного факультета. Они создали The Barn: Eatery Design как свой выпускной проект. Существует много причин, по которым люди любят кофейни: здесь так приятно встречаться с друзьями и поболтать над чашечкой кофе, почитать книгу или просто понаблюдать за людьми. Предлагаем вам список мест, которые вы обязательно захотите навестить.

Ristr8to известен своими купажами на основе только лишь одного сорта кофейных бобов. Это значит, что для приготовления их кофе используется лишь один сорт от одного производителя, который жарится одним и тем же способом. Кофе сделан на основе эспрессо или ристретто, чтобы вкус был наиболее насыщенен.

Название Librarista собрано из двух слов: library (библиотека) и barista (бариста). Здесь огромные окна во всю стену, и солнечный свет освещает стены из книжных полок. Из сотен представленных книг можно выбрать себе подходящее чтение, и насладиться своей чашкой кофе, расположившись в удобных подушках или сидя на полу вокруг столиков.

Rustic & Blue – это кафе для бранчей и фермерских обедов. Здесь подают разнообразные чайные напитки и чайные коктейли, а также алкоголь. Фермерские обеды появляются в меню для особых случаев, таких, как день Благодарения.

Wake Up Cafe можно воспринимать как кафе и как коворкинг, оно открыто 24 часа в сутки. Бариста используют кофейные бобы из Бразилии, Колумбии и Индонезии, чтобы создать неповторимый купаж для отличного кофе. А еще фишкой заведения являются потрясающие смузи из мяты, манго или какао-бобов из Нидерландов.

Пятизвёздочный отель на Нимманхамен

В древних стенах Чиангмая находится прекрасный Akyra Manor Hotel , один из самых роскошных бутик-отелей города. Современный и изысканный интерьер приглашает отринуть все беспокойства, как только вы сюда входите. А еще живя здесь очень удобно исследовать достопримечательности города.

В Akyra вам предложат приятные сюрпризы, которые вы не найдете в других отелях. Гости могут расслабиться в открытой ванной в собственном внутреннем дворике своего номера-люкса. Также из люксов открывается панорамный вид на горы или город. iPod и iDock, телевизоры с большим экраном и WiFi предоставляются бесплатно. И конечно, в каждый номер включены привычные удобства: мини-бар, сейф, кофеварка.

Неважно, посещаете ли вы город в рамках деловой поездки, в качестве семейного отдыха или чтобы отпраздновать свадьбу или медовый месяц. Akyra – это лучший выбор в Чиангмае для потрясающего отдыха.

Статьи по Теме

• Лучшие бары на крышах в Чиангмае
• Изысканные рестораны в Чиангмае
• Пешеходная прогулка по Чиангмаю

“Павлодар заставляет за языком следить”: Niman про запуск лейбла Shotal, маскулинность в рэпе и дружбу со Скриптонитом

Niman — артист, которого знают многие, но о котором до недавних пор не было известно практически ничего.

Он был в одной группе со Скриптонитом (даже в нескольких, если считать Jillzay). А его музыку — агрессивный и люто качающий трэп — можно найти не только на всех альбомах Адиля, но и на логплеях 104, Трувера и других исполнителей, близких к ныне расформированному лейблу Musica36.

2022 год стал для Наймана суперрезультативным: он не только выпустил дебютный альбом “Black Friday”, но и запустил в Казахстане рэп-объединение Shotal.

Причастен ли к новому лейблу Скриптонит? Почему Niman переехал из Москвы в Казахстан? И что он думает про ролики типа “Почему казахи — иллюминаты”? Читай в нашем интервью.

КАК БЫЛ ЗАПИСАН ДЕБЮТНЫЙ АЛЬБОМ: 10 АРТИСТОВ ЖИЛИ МЕСЯЦ В ДОМЕ В АЛМАТЕ

— Близкие зовут тебя “Черный”. Альбом поэтому называется “Black Friday”?

— (cмеется). Это еще со школы пошло, класса с девятого. Всему виной увлечение черной музыкой и культурой. В то время — 2005-2007 — рэп был не таким массовым, скорее субкультурой. Поэтому я выделялся из толпы: носил широкие штаны, танцевал брейкданс. Вот старшие на районе и стали так называть. Плюс я всегда был смуглым.

Потом, когда мы накидывали варианты названий для альбома, кто-то предложил “Черную пятницу” — это и день самых выгодных покупок, и привязка к моему прозвищу.

— Когда ты купил первые широкие штаны?

— В то время такую одежду было достать нереально. Это эпоха культовых марок типа Rocawear, Sean John. Такие я смог купить только на первом курсе — и то не настоящие, а китайскую подделку. Как раз открылся бутик с хип-хоп-одеждой в ТЦ — настоящее событие для нас. До этого если ты хотел широкие штаны, ты просто покупал обычные, но на пару размеров больше (смеется).

— Фото, где Скриптонит показывает треклист альбома. Где вы его сняли?

— Прямо на студии в Алмате, где базируется наш лейбл Shotal. У нас частный дом, внутри — три студии. Наверху главная студия, а в летней кухне — демочная. И в демочной на стене висела доска с треклистом. По мере записи альбома я отмечал, что уже готово. Хотел сфоткать тот момент, когда полностью закончу дела по мастерингу, — и выложить это в соцсети. Это же и был мой анонс, люди не знали, что у меня готовится дебютный альбом. И в тот день, когда я хотел сфоткать треклист, зашел Адиль. Спрашивает: “Что делаешь?” Я такой: вот, сфоткать хочу. И Адиль предложил подержать просто эту доску.

— Фото же очень смешное получилось. Он был не против, что вы именно это использовали?

— Так он на приколе такое выражение лица сделал, специально. Мы это еще и не с первого дубля сняли. Фоткали сквозь смех и слезы от смеха.

— Фэны Скриптонита давно знают, кто ты такой. Другие парни, которых публика узнала благодаря ему — 104 и Truwer — уже давно отстрелялись альбомами. Почему твоего пришлось ждать так долго?

— Я все время что-то писал, но не так часто и не так много. За последние годы я скорее скилл в битах прокачивал. Много писал для Jillzay и парней из нашего круга.

Потом настал момент внутреннего диалога с самим собой: “Почему ты не пишешь?” И я сам себе отвечал, что когда придет время для альбома, я сяду и все сделаю. При этом понимал, что это какая-то отмазка долбоеба. “Ты что, в фильме каком-то? — говорила одна часть меня другой. — Думаешь, что это так происходит: сел — и 10 треков сделал?” Но самое смешное, что так и произошло.

Я начал работать над сольным материалом, когда началась пандемия. В то время у меня вышел сингл “Талия”. А чтобы не сидеть одному на карантине, я переехал на квартиру к Kali и Райде, и жизнь с пацанами меня в творческом плане раззадорила. Поставил там себе домашнюю студийку, что-то пробовал писать.

— Кто сейчас живет в доме Shotal?

— Постоянно живут четыре человека: я, наш директор Нуржан, звукач и еще один сотрудник лейбла.

До этого месяц тут жили десять человек. Мы сделали кэмп. Большинство участников лейбла живут не в Алматы, а в Астане (сейчас — Нурсултан). Мы с ними за этот месяц налепили много материала. Тогда и сложился “Black Friday”.

Он собран из различных наработок, которые у меня уже были — там куплет, тут припев. Или как с треком “Denzel”: это изначально была демка нашего артиста Kream, один куплет под интернетовский бит. А я так зацепился за него, что написал к нему куплет, а потом еще попросил залететь на трек Куша.

“Black Friday” — это наша общая работа — и создавалась она общими стараниями.

— “Denzel” — это в честь Denzel Curry? У тебя же на альбоме еще будет трек, названный в честь DMX. Решил им трибьюты сделать?

— Трек называется “Denzel” только потому, что это имя упоминалось в куплете Крима. Не знаю, какого он конкретно имел в виду, но, наверное, — Дензела Вашингтона.

Кстати, про Дензела. Был прикол, с ним связанный. Напечатал однажды себе на футболку принт с Дензелом из “Тренировочного дня”. Поехал в ней выступать в Питер на концерте Адиля. Под конец выкинул эту футболку в толпу и забыл об этом. На следующий день вижу: как-то активно меня отмечают в инстаграме. Захожу — и оказывается, когда я кинул тишку в толпу, две девочки одновременно вцепились в нее и простояли так еще час после окончания концерта, не отпускали. Потом какой-то чувак аукцион сделал — и кто-то из этих баб купил футболку за 10 тысяч рублей. Футболку, которую я сделал за две тысячи! Вот тебе и Дензел.

А касательно трека “ДMX”, — это не в честь него трек. Название надо читать по-русски: “ДэЭмХа”. Так называлась казахская рэп-группа, активничавшая в начале нулевых. И битмарь Daur3x — как в фонке принято — засэмплировал их строчку. С казахского она переводится: “Выходим на улицу, кайфуем”, что-то такое. Получилась такая отсылка для тех, кто шарит за казахский рэп. Настало время, когда мы научились питчить не только западных звезд, но и своих героев.

— На альбоме будет ремикс на уже известную песню Ayrys “Пламенный”. Как ты ее впервые услышал и почему захотел сделать новую версию?

— Услышал ее года полтора назад. Когда я возвращался в Казахстан, я старался узнавать, кто тут новый появился, кого стоит услышать. И в один из таких приездов меня познакомили с Айрисом. Тогда же у него начал стрелять “Пламенный”. Я уже тогда говорил: “Надо сделать ремикс”. Тем более у Айриса там такой куплет, что его можно и не заметить, еще мата куча. Я вернулся в Москву, в свои дела углубился и забыл об этом.

А потом благодаря Бебуришвили и “Кругам на полях” трек завирусился. Я позвонил Айрису, поздравил: “Я же говорил, что у тебя трек отличный. Но если ты будешь делать альбом, надо делать ремикс”. Тогда же я предложил подтянуть на трек Truwer. Это еще больше буста могло дать. Такая западная схема: вышел хит — и куча типов на него залетает.

— Бебур ремикс одобрил?

— Да, ему очень понравилось. Даже просили для клипа заранее отснять некоторые видосы, но что-то получилось не так, и мы взяли тот, что уже лежал в интернете.

НА SHOTAL НАБИРАЮТ ТОЛЬКО АРТИСТОВ ИЗ КАЗАХСТАНА? КАК NIMAN ИХ ИЩЕТ?

— Когда ты решил подтянуть Айриса на лейбл?

— Он вообще был первый, кому я предложил стать частью Shotal.

В феврале я вернулся в Казахстан для съемок клипа “Прайс”. Тогда же я понял: индустрия в Казахстане есть, но на уровне андеграунда. Много талантливых ребят, много клипмейкеров, но за пределы Казахстана их творчество не идет.

Я спрашивал у ребят: “И вас это устраивает? Ведь ваш продукт заслуживает того, чтобы нести его дальше”.

Я понял, что здесь много талантливых ребят, и с ними можно что-то делать — даже нужно. Иначе кто-то сопьется, кто-то окажется за решеткой, а кто-то всю жизнь на заводе угрохает, обложившись кредитами. Ребятам просто нужен был кто-то, кто скажет: “У тебя круто получается. Ты можешь”. А не как у родителей принято: “Ты можешь, но сиди не выебывайся, на завод иди”. Выделяться — это не наше (смеется).

В Москве индустрия уже обустроена. Там на каждого артиста найдется менеджер. А тут парни в 2022 году даже не знали, как музыку на Apple Music залить. И в этом видна правда: парни не про бабки думают, они хотят, чтобы их просто послушали.

Тут много талантливых исполнителей с крутым материалом, но ты видишь, что у них спустя полгода после выхода релиза всего тысяча-две прослушиваний. Обидно. Обидно, что их это устраивает. В Казахстане не хватает толчка молодым талантам.

— Как ты находишь артистов для лейбла?

— Большинство из тех, кто сейчас на лейбле, мне показал Kali. Это все ребята с Астаны, они друг друга знают, на студии у него записываются. Поэтому я сразу Kali набрал, он мне скинул пачку демок пацанов.

— На лейбле же сейчас все из Казахстана, кроме Индаблэка?

— Да, но это произошло само собой. То, что мы делаем акцент на хип-хоп из Казахстана, не значит, что мы не можем работать с артистами из других стран (Индаблэк из Украины — прим. The Flow). А про Индаблэка я шутил, что в каждой черной банде должен быть свой белый Эминем.

УЧАСТВУЕТ ЛИ СКРИПТОНИТ В РАБОТЕ ЛЕЙБЛА SHOTAL

— Ты начал заниматься лейблом, уже когда Musica36 закрылась?

— Да.

— Не было недопонимания с Адилем? Ты сразу забрал артистов его лейбла.

— Нет-нет. Мы же давние друзья с Адилем. Все, что делаем, мы обсуждаем заранее. А насчет этого он наоборот был за, всячески поддерживает.

— Меня удивило, как ловко Musica36 разделилась на рэперский лейбл Shotal и на лейбл с инди-уклоном Supernova, будто так и было запланировано.

— Такое разделение — это же логичное развитие дел. Что бы я мог сделать с группой Bludkidd, например? Я в такой музыке не силен. Мне неплохо удается делать рэп и продюсировать рэп-артистов. Поэтому у нас и собрались представители этого жанра.

— К работе лейбла Shotal Скриптонит причастен?

— Причастен — но только когда он приезжает к нам на студию и мы работаем по музыке. К организаторской части — нет.

— А почему к вам не пошел Truwer?

— Как и в случае с Юриком 104 и Скриптонитом, наши отношения, в первую очередь, дружеские. Мы не садимся “по бизнесу”. Truwer знает, что его тут ждут.

ДЕТСТВО В 50 КМ ОТ ПАВЛОДАРА, МАМА ПРОТИВ РЭПА, БАБУШКА ПОЕТ В ТРЕКЕ 104

— Где прошло твое детство?

— Я рос не в самом Павлодаре, а в 50 километрах от него, в Аксу. Индустриальный городок, где основные предприятия — это ГРЭС и ферросплавный завод, второй или третий по производству ферросплавов в мире. В мире! Что, как ты понимаешь, совсем не влияет на качество жизни в регионе.

В последний раз я приезжал к себе на район год назад. Мы как раз квартиру продали, больше там никого из семьи не осталось. Шел по двору — и увидел там старшаков, которые раньше учили жизни. Храбрыми такими были. А сейчас смотришь: мужики-алкаши, днями сидят на лавочках, вся жизнь так и прошла у них.

Сколько себя помню у меня были споры с матерью из-за рэпа. И я уже в те годы уверенно ей отвечал: “Я не буду тут жить и работать”. Там, откуда я родом, стандартная схема жизни: закончить техучилище, пойти на завод, — а если не можешь сам туда попасть, то дать бабок тому, кто тебя туда устроит, — и пахать за 40 тысяч рублей в месяц у плавильной печи.

— Мама неоднократно упоминается в твоих песнях как человек, который хочет, чтобы ты завязал с музыкой.

— Так было в самом начале. Сейчас уже нормально относится, хоть и не понимает. Человек советской закалки.

При том, что она не в восторге от моей музыкальной деятельности, она все-таки поддерживала это увлечение во мне. Благодаря ей я попал на свой первый рэп-концерт: в Павлодар приехал Лигалайз. Это был 2005, кажется, год, когда вышел хитовый альбом “XL”. Я тогда пришел домой и мне мама говорит: “Я слышала, что к нам в город рэпер какой-то приезжает. Если хочешь, сходи, я тебе денег дам”. Я такой: “В смысле, сходить? Ты серьезно?!” Я пошел — и там оказалось очень мало народу, потому что большинство попросту не поверили, что до нас реально доехал Лигалайз (смеется).

В 2017 году у нас с Адилем был концерт в Астане. Я туда специально привез маму, чтобы она посмотрела, к чему все это привело. Она сидела-сидела — и за пять минут до нашего выхода на сцену поехала в отель. Сказала: “Много народу, еще и эти ваши матерные песни. Не могу такое слушать”.

— В песне “Мама” ты говоришь о ней: “Она мой главный тренер”. Интересная какая формулировка!

— Она мой главный наставник, это так. Потому что отца я потерял, когда мне было 18. У меня был отчим — его я потерял несколькими годами позже. Бывали времена, когда мне нужно было поддерживать ее, но она всю жизнь поддерживала меня.

Они с моим отцом развелись, когда мне было семь лет. Я же родился не в Павлодаре, а в Актобе, это запад Казахстана. Потом мама встретила отчима — и мы переехали в Павлодарскую область. Почему я считаю Павлодар, а не Актобе, своим родным городом — потому что на него пришлось все мое становление, закалка, он обучил меня всему, что я знаю.

С первого по пятый класс я сменил пять школ из-за постоянных переездов с отчимом. Он занимался тяжелой промышленностью. Его постоянно отправляли из города в город. Став старше, я удивляюсь, какими яйцами нужно обладать, чтобы взять женщину с чужими детьми — и поехать строить жизнь на новом месте. Это у меня вызывает большое уважение.

— Ты можешь рассказать, что произошло с твоими отцом и отчимом?

— У папы были проблемы с сердцем. Отчим болел раком — долго и тяжело, я это все наблюдал.

— Ты сказал, что квартиру в Аксу вы продали в прошлом году. А где сейчас мама живет?

— В Актобе, откуда мы приехали. Там брат живет с детьми, она помогает с внуками.

— 104 рассказывал, что в треке “OYAN”, для которого ты писал музыку, засэмплировано пение твоей бабушки.

— Бабушка была тем человеком, который сильнее всего поддерживал мои музыкальные увлечения. Все в моей семье никак не связаны с музыкой, а она очень красиво пела, у нее сопрано. Но в военное время отец запретил ей идти на вокал учиться — и она стала библиотекарем.

Дед у меня 30 лет проработал директором музыкального училища. Ирония в том, что никого из детей и внуков отдавать учиться музыке они не стали. Бабушка говорила: “Кто знает, вдруг тебе бы так надоела эта музыка за время учебы, что ты бы навсегда ее бросил”.

Когда я переехал в Алмату, — это период с 2011-го по 2015-й, — она не понимала, когда я сидел в FL-ке. “Как можно музыку так делать?” Однажды прихожу домой и вижу: синтезатор стоит. “Откуда?” — спрашиваю. “Да у знакомых деда нашла, сиди-занимайся”. Я его в итоге как midi-клавиатуру использовал, подключал к компу.

Я частенько записывал бабушку, когда уже занимался рэпом профессионально. Приезжал к ней — и она за столом после ужина каждый вечер пела что-то из фольклора. Отрывок, который в итоге попал в песню 104 “OYAN”, — это одна из ее любимых песен. Там отчетливо слышно слово “ойян”, с казахского это переводится как “пробудись”.

Спустя месяц после выхода альбома 104 “Кино без сигарет”, бабушка умерла. Я сказал тогда Юрику: “Кайф, что мы успели это сделать”. Не было цели так сделать, это произошло органично. Но сейчас этот трек я не могу слушать. Тяжело.

Я потом брату трек скинул, он у меня максимально далекий от музыки. Он обалдел, когда понял, что это бабушка. Спрашивал: “Как ты это сделал?”

ДИКТОФОННЫЕ СКИТЫ. ЗНАКОМСТВО СО 104 И TRUWER

— Ты часто втихаря записываешь людей на диктофон? Вы же сделали такие вставки одной из своих стилистических фишек.

— Я реже всех своих пацанов ее использую. Мы стали так делать, потому что у нас в Павлодаре очень специфический жаргон и много прикольных словечек. Я постоянно что-то новое черпаю для себя. Например, мы с кентами ехали в Астану на концерт Miyagi & Andy Panda на совершенно убитом такси. У тачки не работали фары. Моему кенту звонят, чтобы узнать, где мы, а он такую фразу выкидывает в ответ: “Мы на подлете, летим без фар”. Понимаешь, как он завуалировал? В итоге я записал себе эту фразу и на альбоме использовал похожую строчку. То есть даже если не успел включить диктофон, есть способ позже использовать ту или иную крутую формулировку.

Павлодар сам подбрасывает этот стилек. Взять, к примеру, альбом Truwer “Каз. Правды” — я считаю его саундтреком жизни в Павлодаре. Если хочешь понять Павлодар, ты должен послушать этот релиз. Все местные ребята, которые помнят наши давние движения, выкупили фишки, вшитые в эту работу. Все кенты звонили после выхода: “А это оттуда! А это — про тот случай!”.

Один из моих любимых треков у Трувера “Муса” — я туда еще и разъебный бит написал — четко передает этот павлодарский холод и равнодушие.

— Как вы познакомились с Трувером и 104?

— С Трувером мы вроде впервые увиделись, когда я клип “I.D.G.F.” снимал, лет 10 назад. Саяна подтянул кто-то.

С Юриком мы так же виделись на тусах, связанных с рэпом, но более тесно заобщались после забавного случая. В Аксу проходило мероприятие, вроде соревнование би-боев, ну и рэперы там выступали. Там был 104, еще местные исполнители. Я тогда брейкдансом еще занимался, преподавал немного.

Там у нас с Юриком вышло недопонимание, но причиной этого стал другой человек. Лбами хотел нас с Юриком столкнуть, если коротко. Просто ввел в заблуждение обе стороны. Но в ходе разговора мы со 104 нашли общий язык. После этого как-то больше стали общаться и видеться.

ПАВЛОДАР И КРИМИНАЛ

— В древней песне “I.D.G.F.” ты читаешь: “Я видел стычки на районах, пакеты никотина, огнестрел как у Бессона”.

— Здесь идет речь про мои 20-25 лет. “Пакеты никотина” — это грев для тюрем. Я часто видел, как пацанам грузы отправляли большими пакетами, в каждом — куча блоков сигарет.

“Огнестрел, как у Бессона” — обычное дело. Помню, как мужик парковал машину на стоянке, с кем-то закусился, начали рамсить — и тут слышишь хлопки-хлопки-хлопки. Обычное время для Павлодара тех времен. Он был очень суров, все насмотрелись “Бригаду” и “Бумера”, ходили на зоновских понятиях.

— Там же еще тюрем в регионе много.

— Сейчас две, если не ошибаюсь. Но да, количество тюрем напрямую влияло на криминальную ситуацию в регионе. Когда люди выходили на свободу, многие здесь и оседали. В области есть город Экибастуз, он, если не ошибаюсь, построен зэками. У нас вся молодежь с пятого класса знала ауешные понятия. Помню, как-то шел по улице, и проходил мимо малых. Я — в десятом классе, они — ну класс третий-четвертый. Они выясняли отношения между собой, и тут один из них говорит: “Ты в моих глазах словесный пиздобол”. Я просто охерел! Каждый второй на блатном базарил.

— “Байговал с мигалками, будто мы на ралли”.

— Было. Ничего серьезного: с кентом пьяными гоняли, нас захотели тормознуть — и мы давай съебывать. “Байговать” — это “гонять”.

— Думал, это про другое. В одном из треков ты рассказывал, что еще в школе начал заниматься незаконными делами.

— В то время каждый второй, так сказать, “двигался”. Ты либо сам двигаешь, либо твои пацаны, либо тебя щемят.

В то время Павлодар был поделен на районы — и все об этом знали. Даже в газете печатали “криминальную карту”, прямо как в GTA: San Andreas.

“Гоповская” карта Павлодара, фото предоставлено артистом

Город был построен на понятиях — но понятия такие, больше на “будьте любезны” и на уважительном. Могло быть такое, что люди общаются час в обостренной ситуации. Ты не услышишь ни одного мата, ни единого допущения. Но если кто-то из них, ни дай бог, оговорится, скажет “бля”, — это уже будет расценено как крючок для другой стороны. Из случайного междометия “бля” может вырасти огромный новый конфликт. Поэтому Павлодар всегда заставляет за языком следить. Поэтому и в текстах мы фильтруем, что говорим.

— Были случаи, когда твоей жизни что-то угрожало?

— Чтоб прям угрожало — не помню. Но ситуации разные были. Помню, как на меня пугач — пистолет, как в фильме “Брат”, — наставили, когда я был в 11 классе. Умереть бы не умер от выстрела из такого, но лучше бы мне точно не стало. Очень много пацанов ходили с ножами. Может, и сейчас ходят.

МОМЕНТ, КОГДА NIMAN ПОЛЮБИЛ РЭП

— Как ты полюбил рэп?

— Четко помню этот момент. Поначалу я слушал только то, что приносил мой брат: сборники “Союз”, где было все от Земфиры до Наговицына. А потом одно время в Павлодарской области почему-то стали показывать MTV. Подкрутили что-то, наверное. Для нас это стало глотком свежего воздуха.

Когда мне было 12 лет, я увидел церемонию “Грэмми”, на которой Эминем с Элтоном Джоном исполнил “Stan”.

Была зима. Меня брат в магазин отправил. Я шел — и думал о том, что только что услышал. Я не понимал, что это рэп, но понимал, что мне это определенно нравится.

На следующий день батя поехал магнитофон купить, взял меня с собой. Смотрю на кассеты в магазине, а среди них — “Slim Shady LP”. Я уговорил пахана взять — и все, с того дня я заболел этим. Начал искать эти кассеты, постеры в регионе.

— Чьи постеры у тебя висели?

— Все герои того времени: Snoop Dogg, 50 Cent, Dr. Dre и т.д.

Батя у меня еще отмачивал. Он же видел звезд с моих постеров, и когда в фильме показывали темнокожего, спрашивал: “Вот этот — P.Diddy?” — и так пару раз за фильм.

— Рэп на русском в то время слушал?

— Почти нет. Долетало только то, что у всех играло, — что-то из Многоточия, Касты, Васю Басту слушали.

Нам часто говорят в Москве: “Вы, казахи, рэп совсем по-другому делаете”. Я сначала не понимал, что они имеют в виду. У нас в Казахстане почти не слушали музыку на русском. На казахском, правда, тоже мало слушали. Даже на стрелку пацаны под Фифтика ездили. Летом из всех кафешек звучал только Фифтик и Mr. Credo. В нашем становлении отсутствовал этап увлечения русским рэпом — мы сразу слушали американский мейнстрим, это, видимо, и повлияло на то, что звучим иначе.

ЗНАКОМСТВО СО СКРИПТОНИТОМ: “ОН ПРИЕХАЛ НА ТАКСИ С СИСТЕМНЫМ БЛОКОМ КОМПА И СТОЙКОЙ МИКРОФОННОЙ”

— Как ты начал делать музыку?

— Еще до знакомства с Адилем у меня была группа. На первом курсе универа я познакомился с пацаном, Владом, он тоже танцевал брейк и рэп почитывал. Нашел в нем родственную душу, потому что в Аксу я никого не знал, кто мутит рэп. Он начал мне помогать, показал программку Adobe Edit, в которой делал биты.

С Адилем на тот момент мы пересекались на тусовках, знались, но на уровне “салам — салам”. И пришел момент, когда моим сокомандникам надо было записаться на студии — а я узнал, что у Адиля есть микрофон. Набрал его: “Можно за бабки записаться?” “Да, — говорит, — без проблем, приезжайте”.

Тогда Адиль мне показал, как он биты в FL хуярит. Почему-то в то время FL считалась смешной программой, детской. Но от того, что делал Адиль, я просто охуел. Такие биты у него были! Уже тогда это был не наш уровень, это была Америка. На фоне этого и законнектились. Много про фанк общались, я как би-бой бывший много фанка переслушал.

У моего сокомандника Влада отец держал стоянку — и мы там подрабатывали. Адиля, помню, позвали к нам: “Приезжай, помутим что-то вместе, рэпчик попишем”. Он говорит: “Кайф! Я комп с собой возьму”. Не лэптоп, понял? В то время портативные компы могли себе позволить единицы. Короче, он приезжает на такси с системным блоком компа, со стойкой микрофонной, со всем. Мы только подключаем их — и бах! — свет на районе вырубается. И мы просто до утра сидели в тачке, писали рэп. Это год 2007-2008.

— Ты не мог бы разъяснить, что такое Dillaz, DME и BSS Beats? А то многие путают.

— Dillaz — это группа, в которой были мы с Адилем и еще один чувак, Azeer.

DME — так называлось наше объединение. Не лейбл, а так, круг артистов.

А под псевдонимом BSS Beats Адиль делал продакшн и продавал биты другим артистам.

— Сложно дружить с человеком, который у тебя на глазах становится звездой, а ты волей-неволей оказываешься в его тени? Сложно сохранять дружбу?

— Я бы не сказал, что сложно. Тут же приплетаются рабочие отношения. Мы не отдаляемся друг от друга из-за быта или разных работ, потому что занимаемся общим делом. Иногда, конечно, из-за музыки и повздорить можем. Но при этом понимаем, что работа остается работой, она не влияет на личное. Мы, в первую очередь, друзья.

Мы с Адилем 14 лет плотно дружим. Если спустя столько времени продолжаем общаться, продолжаем делать треки и помогать друг другу с релизами, то ты уже знаешь ответ.

ПОЧЕМУ NIMAN НИКОГДА НЕ ЗНАЧИЛСЯ АРТИСТОМ MUSICA36

— Ты написал много музыки для Скриптонита и других парней, но сам к микрофону подходил очень редко. На альбоме Jillzay, если не путаю, у тебя всего два куплета.

— Текста всегда трудно давались. Я мог неделю сидеть выжимать какой-то текст, чувствовать себя не в своей тарелке, а потом переключался на создание бита — и понеслось, мог за день 10 битов сделать.

У меня так с битом песни “Животные” было. Сделал бит — и потом гонял его часами, ничего не мог придумать. Потом Адиль заходит: “Ебать, что за бит!” Говорю: “Бери, ты быстрей меня напишешь”.

Разбираться в битах мне всегда было интереснее. Я искал свое звучание — и сейчас это мой фундамент, можно двигаться дальше. Появилось и продюсерское понимание: кому какой бит больше подойдет, как работать с тем или иным артистом.

— У тебя были амбиции стать артистом? Или интереснее продюсировать других?

— Были, конечно. Иначе не было бы альбома “Black Friday”. Просто не работал над этим в достаточной мере.

— А почему ты не значился артистом лейбла Musica36? При этом там выходили твои песни и ты писал музыку для других исполнителей.

— Мне это не нужно было. Все инструменты у меня и так есть. А с другой стороны, я же мало материала от своего имени выпускал. Зачем лейблу артист, который в год выпускает два сингла?

В качестве продюсера я же не только с Musica36 работал. Сотрудничал с Газгольдером. Вася подтянул меня в шоу “Песни на ТНТ” как продюсера. Я, Купэ и Вася фигачили аранжировки для передачи.

МУЗЫКУ ДЛЯ ПЕСНИ СКРИПТОНИТА “CHAPTER II” NIMAN НАПИСАЛ ЕЩЕ 10 ЛЕТ НАЗАД. АЛЬБОМ “GENETIC CODE” КАК НОВАЯ ГЛАВА В ТВ-ВЕ АДИЛЯ

— Есть немало треков, которые вы с Адилем спродюсировали вместе. Мне интересно узнать на примере новой песни “Chapter II”, как вы докручиваете друг за другом один и тот же бит.

— Прикол в том, что этому биту около 10 лет. Я вообще в шоке, что он у Адиля сохранился. Где-то полгода назад он показал мне его, еще когда мы были в Москве: “Смотри, что нарыл!” Я даже помню, как писал этот бит — мы тогда вместе на хате в Алмате жили.

Потом Адиль дописал туда еще инструментов. Говорит: “Я написал песню, хочу выпустить”. “Да, конечно, братан”.

А в плане работы двух битмейкеров над одним треком, я могу написать петлю, взять сэмпл и просто драмку с 808-ым басом на него накинуть. Адиль это может услышать, его зацепит, он попросит скинуть. Он пишет к нему текст и, если хочет как-то музыку подкрутить, тоже что-то добавляет в бите. Либо бывает, что сделал бит — но не понимаешь, чего в нем не хватает. Тогда мы показываем друг другу: “Может, что-то придумаешь сюда?”

— Ты спродюсировал четыре трека на англоязычном альбоме Скриптонита и Gee Baller “Genetic Code”. Ты бы выпустил его таким, если бы он вышел на твоем лейбле?

— Конечно.

Да, он записан на английском языке, но в чем прикол делать то же самое раз за разом? Сделать альбом на английском — это же новый опыт для Скрипа. В плане звучания это крутой релиз.

— Проблема не в том, что он записан на английском, а в том, что с переходом на другой язык утратилась изюминка артиста.

— Ты про lyrics? Скрип на русском — это привычный нам Скрип. А Скрип на “Genetic Code” — уже другой, новый. Все новое поначалу непонятно. Я считаю, что это очень хороший альбом. Новая глава в творчестве Адиля.

Ты говоришь, тексты на нем — не очень. А ты переведи песни американских рэперов!

— Зарубежный слушатель узнает благодаря этому альбому слово “baryga”.

— (смеется) Вот видишь, а ты говоришь, самобытность теряется!

“НОРМАЛЬНЫЕ АРТИСТЫ ЗАКОНЧИЛИСЬ ПОСЛЕ КЕНДРИКА И A$AP ROCKY”

— Насчет зарубежного хип-хопа. Тебе кажется, что лет 10-15 назад рэп был круче?

— Намного. Для меня нормальные артисты закончились после Кендрика и A$AP Rocky. Они последние приверженцы классического рэпа, которые при этом делали по-своему. Не забывали про скилл, про lyrics, про дань уважения улицам. При этом они могут быть фэшн, могут быть в тренде.

— А тебе не кажется, что кто-то похожими словами мог бы описать продукт многих артистов лейбла Shotal?

— Возможно. Это его право! Я потихоньку отхожу от категоричного: “Нет новому”. Не хочу превратиться в старпера, которую хуйню советует из-за своего непонимания нового.

— Когда тебя кто-то из молодых артистов удивлял?

— Я плохо помню по именам, но был один, который зацепил — Mike Dimes. У него есть песня “No Trends”, где он читает: “Мы уже мутили бабки, даже до этих тиктоков”, что-то такое. Песня там как раз и стрельнула.

А кто у меня сейчас на постоянном репите — так это Griselda из Баффало. Они стали глотком свежего воздуха, когда, казалось, уже некого слушать.

Еще из новых героев мне нравится DaBaby. Может, тексты и не самые интеллектуальные, зато мне нравится, что он такого мужика включает. Когда слушаешь DaBaby — ему веришь. Это не 13-летний пацан в балаклаве, который на камеру зачитывает, что у него жизнь дерьмовая.

Я за то, чтобы в рэп вернулась мужественность. Но с другой стороны, мы же сами хотели, чтоб у нас появилась рэп-индустрия. Вот мы ее и получили. Да, нам может не нравиться то, что с ней происходит. Это как если бы мы, хип-хоп-сообщество, замутили свою вечеринку — и туда начали стягиваться кенты кентов и кенты кентов кентов, которые рэп никогда и не слушали. Так эта солянка и получается.

— Ты мог бы когда-нибудь ногти покрасить?

— Нет. Касательно этого я очень категоричен. Человек старой закалки.

У Griselda на этот счет есть классная строчка: “У тебя маникюр, а у меня руки в крови”.

— В “Banger” у тебя есть строчка: “Не общаюсь с теми, кто похож на пидора”.

— В это я вкладываю несколько значений. Я не столько про сексуальную ориентацию, сколько про людей, которые по жизни ведут себя недостойно, втираются в доверие, чтобы что-то с тебя поиметь.

— Твой переезд в Москву. Сколько ты там жил?

— Скрип позвонил мне за месяц до выхода “Дома с нормальными явлениями”. Я приехал — думал, месяца на два. В итоге провел там пять лет.

Буду честен, я никогда не стремился в Рашку, в Москву. Просто не тянуло. Я же с маленького города — а там столько людей, снобизма, темп высокий. У нас-то все по-простому.

— Скрип сразу предложил тебе стать его бэк-эмси?

— Это уже в процессе мы решили. Возникла надобность — а мы уже привыкли друг к другу, давно вместе выступаем.

— На что была похожа жизнь в доме, где вы с Адилем и другими парнями жили?

— Было круто. Работа кипела постоянно. Ходишь из комнаты в комнату — каждый что-то записывает, накидывает, горит — и ты заряжаешься. Часто к нам в гости различные ребята приезжали — те же Miyagi & Andy Panda, когда они жили в Москве. Такая же система у нас сейчас на Shotal.

Мне кажется, это идеальная схема работы при условии, что фундамент ваших отношений — это дружба. Иначе достанете друг друга. Мы же изначально не относились к этому типа “Вот мы делаем проект, сейчас намутим бабок”. Просто делаем то, что любим. Саян [Truwer] зачитал, мне понравилось, захотел залететь — все естественным путем происходит.

Я видел разные комменты про нас. Даже был ролик под названием “Почему казахи — иллюминаты”. А на самом деле все гораздо проще. 80% слухов, которые ходят про нашу команду, — это выдумки. Те, кто с нами знакомятся, потом в шоке от того, какие мы простые.

— Когда 104 отделился от лейбла это не повлияло на общение?

— Нисколько. Мы вот позавчера с Адилем и Юриком вместе собирались.

ПЕРЕЕЗД КОМАНДЫ MUSICA36 ИЗ МОСКВЫ В КАЗАХСТАН

— Переезд вашей команды из Москвы в Казахстан примерно совпал по времени с 24 февраля, поэтому многие думают, что это как-то связано.

— Я понимаю, что привязывают к этому. На тот момент я уже находился в Казахстане, снимал клип “Прайс”, и решил остаться. Здесь мой дом, мои близкие.

— Сейчас очень токсично ассоциировать себя с Москвой, нет?

— Я бы так не сказал. У меня там много друзей хороших.

— Переформулирую: даже если бы 24 февраля не случилось…

— Да, я был бы здесь. Ты же видел клип “Прайс”? Там собрались почти все участники Shotal. Когда мы его монтировали, я понимал: это смотрится так, будто в кадре я и моя туса, объединение. Я просто хотел, чтобы молодежь засветилась у меня в клипе. Чтобы про них новая публика узнала. А потом мне уже друзья начали вкидывать: “А почему ты реально не сделаешь свое объединение? Ты же давно продюсируешь. Пацаны были бы только за”.

Если бы в наше время мы с Адилем сидели на стоянке и к нам приехал кто-то с вопросом: “Пацаны, что вам надо, чтобы записываться? Чего не хватает?” — это бы многое изменило. У нас не было продюсера или знаменитости, которая могла бы нас толкать. Это я и хочу донести артистам, с которыми сейчас работаю: “Не забывайте, что многие готовы жопу рвать, чтоб оказаться на вашем месте. Мы в вас верим, но это не значит, что можно расслабляться. Наоборот — сейчас и надо работать жестче всего”.

MORGENSHTERN ИЛИ OXXXYMIRON — КОГО ВЫБЕРЕТ NIMAN

— Блиц: я называю пару артистов — надо выбрать только одного. Первая пара: Тупак и Бигги.

— Бигги. Он не играл. Мне всегда его стиль и подбор битов больше залетали.

— Jay-Z или Nas?

— Джей — живая легенда. Он занял место Бигги и Тупака. Советую книгу о нем “Империя Jay-Z” — там больше не про музыку, а то, как он строил бизнес. Они такие схемы в плане лейблов проворачивали! Только умный мужик смог бы сделать столько бабок на чистом рэпе.

— Dr. Dre и Timbaland.

— О-о-о! Тогда Dre. Это культовая личность. Папа в музыке. Мы все его ученики. Dre показал, как надо делать концептуальные, выдержанные в одном стиле, альбомы. Показал важность скитов.

— Snoop Dogg и DMX.

— Снуп! То, как он подает, как держится, какой у него стиль. Легенда.

— Kendrick Lamar и Schoolboy Q.

— Schoolboy Q. У него образ пацана с района. Он как-то в интервью сказал: “Я приходил на студию и говорил Кендрику с Ab-Soul: “Хули вы со своим рэпом маетесь? Погнали на улицу бабки мутить”. У него даже строчка есть: “Fuck rap, I been rich”. “Нахуй рэп, я был богатым и до него”. Эта развязность, дань району всегда нравилась в нем. Кендрику тоже уважение, он берет другими фишками.

— Kanye West и Pharrell.

— Канье. Начиная с “College Dropout” и по “Graduation” — это период, когда я натурально фанател по Канье. “Graduation” просто до дыр заслушал. То, что он делает сейчас, уже не особо залетает.

— Truwer и 104.

— Ну нет. Не смогу выбрать.

— Гуф и Баста.

— Баста. Гуф мне никогда не залетал. Друг в универе, с которым у нас была группа, часами репитил песню “Ямакаси”, а я ее не понимал.

— Morgenshtern (признан в РФ иноагентом) и Oxxxymiron.

— Морген. Он дает хотя бы какую-то эмоцию. Я люблю рэп, который качает — грустный, веселый, все равно — но он должен качать. У Окси как-то пластмассово все, еще и слишком напрягающе. Не смогу такие в тачке слушать. А Морген — хоть мне и не нравятся многие треки — но зато я смогу поугарать.

— Big Baby Tape и Kizaru.

— Тейп. Честно говоря, я почти не слышал треков Kizaru. Не мое. Тейп по флоу больше залетает.